Половина мира: Исфахан

Чтобы увидеть весь мир, надо путешествовать годы и годы. Но вот увидеть половину мира значительно проще. Для этого достаточно приехать в иранский город Исфахан. В позднем средневековье он был блистательной столицей Персидского государства, и спустя четыреста лет этот блеск все еще не утерян. Величественные дворцы и мечети, христианские храмы и синагоги, шумный восточный базар и тихие зеленые скверы. Здесь можно найти все!
«Увидеть Исфахан – значит увидеть половину мира», – говорил французский поэт XVI века. Мне пришлось убедиться на собственном опыте, что его слова сохраняют свою актуальность и в наши дни.

Я ехал в Исфахан из Шираза на автобусе. Дорога оказалась длинной и утомительной. Автобус несколько раз останавливался на каких-то маленьких станциях, где можно было полчаса отдохнуть, съесть приторно сладкую булочку или только что приготовленный «сандвидж» с «сосисом» (именно так говорят иранские торговцы), а затем все это запить крепким чаем. После чая захотелось в одно интересное место, то есть в туалет. Благо он находился рядом. Но к мужским кабинкам вела огромная очередь. Очередь двигалась ужасно медленно, так что я решил потерпеть. Однако на следующей остановке история повторилась. Разве что очередь здесь была еще длиннее и двигалась еще медленней. Учитывая то, что мальчики обычно делают свои маленькие дела значительно быстрее, чем девочки, такой расклад мне показался немного странным. Решив, что среди местных мужчин разыгралась нешуточная эпидемия медвежьей болезни, я благоразумно вернулся в автобус.
На третьей остановке организм потребовал свое. Я не стал терять время на чай и «сандвиджи» и стремглав бросился к туалету. На этот раз в очереди я был вторым и попал внутрь минут через десять. Тут-то и открылась неожиданная правда. Иранские мужчины ходят по-маленькому сидя, долго копаются в одежде, оттого и очереди. Я это сделал привычно быстро по-нашему, что привлекло внимание других посетителей. Уже в автобусе другие мужчины о чем-то возбужденно переговаривались и тыкали в мою сторону пальцами. Один из них не выдержал, подошел и, весело хлопнув меня по плечу, произнес длинную тираду на фарси. Не знаю, что он точно сказал, но и без перевода было ясно – парень считал меня в некоторых делах просто асом.
В Исфахан мы приехали поздно вечером. Пришлось немного поторговаться с таксистом о доставке меня и моих вещей в гостиницу. Узнав, что я из Беларуси, таксист согласился сбросить цену, но, как потом оказалось, она и без того была вдвое больше обычного. В гостинице «Амир Кабир хостел» я загодя забронировал отдельный номер, но владельцы, два брата с фамилией по звучанию похожей на Заяц, предложили разделить комнату с тремя японскими туристами.
«Это будет значительно дешевле», – говорили они.
Я наотрез отказался.
«Не любишь японцев? – спросил один из братьев и прежде, чем я успел что-то ответить, со вздохом добавил: – С ними одни только проблемы».
Отдельный номер для меня все-таки нашелся. Маленькая комнатка без окон, большую часть которой занимала огромная трехместная кровать. Зато здесь были горячий душ и чистые накрахмаленные простыни. Ужин принесли прямо в номер.

Поздно ночью, когда я уже ложился спать, в дверь кто-то несмело постучал. На пороге стоял парень азиатской наружности. Оказалось это один из тех японцев, с которыми я отказался делить комнату. Представившись, он долго молчал, виновато опустив голову. На прямой вопрос, что ему нужно, парень пригласил меня выпить с ним водки.
«Вообще-то алкоголь в Иране запрещен», – напомнил я.
«Да, – кивнул японец. – Водки у нас нет, но возможно она есть у тебя?»
Я лишь улыбнулся. Стала понятной реплика брата Зайца о проблемах с японцами.
На следующее утро я отправился исследовать город. Исфахан мне сразу же понравился. Я просто влюбился в него без памяти! Только представьте себе: в Центральном Иране среди сухих степей и каменистых пустынь построен настоящий город-сад с тенистыми парками и широкими аллеями. Неслучайно, что название главной улицы Чахар-Бах переводится как «Четыре сада». В Исфахане сохранилось несколько старинных дворцов, в которых когда-то жили шах и его вельможи. Теперь они открыты для простых смертных. Некоторые дворцы превращены в музеи. Другие – в туристические аттракционы. Например, около одного из них стоит чучело огромного динозавра. Еще один дворец оказался на реставрации, но сторож охотно провел меня внутрь и показал сохранившуюся до наших дней знаменитую персидскую роспись.
Главную площадь Имама или, как она называлась в прошлом Нах-э-Джахан, украшают многочисленные фонтаны. Это настоящая феерия! В жаркий летний полдень приятно пройтись рядом. В какой-то момент фонтаны словно взрываются, и струи воды окатывают тебя с головы до пяток. Но стоит отойти немного в сторону на солнце, и через пару минут от мокрых пятен на одежде не остается и следа. Сама площадь не уступает своими размерами ни одной площади Минска. Но площадь Имама строилась в XVI в., когда наш город мог с легкостью уместиться только на одной ее половине. Какое же грандиозное впечатление она должна была оставлять у людей, живших более четырехсот лет назад! Вокруг площади размещено несколько мечетей и дворец Али-Капу, построенный в элегантном восточном стиле. Самая большая мечеть Имама открыта для всех посетителей, в том числе и для иностранцев. Она была возведена архитектором Акбаром Исфахани по приказу могущественного шаха Аббаса. Рядом с площадью находятся торговые ряды. Когда-то Нах-э-Джахан славилась своими ювелирами. Ювелирные лавки работают и в наши дни. Некоторые из них принадлежат государству. Цены в них фиксированные.

Еще одно маленькое чудо Исфахана – широкая река Заяндех. Я уже как-то привык, что большинство рек в Центральном Иране в летнее время пересыхает. От них остаются лишь огромные узкие рвы-русла. Заяндех также нельзя назвать полноводной. Река эта неглубокая. На ней много песчаных отмелей, но даже в самое жаркое время года местные жители устраивают здесь лодочные прогулки и ловят рыбу.
Через реку переброшено три старинных моста. Все они были построены в XVII веке по приказу шаха Аббаса II. Мост Каджу служил своеобразной дамбой, защищавшей Исфахан в весеннее половодье от наводнений. В остальное время по нему двигались караваны торговцев. Другой мост Чуби шах строил для себя лично. Он соединял шахскую резиденцию с загородными садами. Но среди туристов и самих исфаханцев большей популярностью пользуется широкий Си-о-Сех-Поль или мост тридцати трех арок. Он был возведен между Исфаханом и армянским предместьем Джульфа мастерами-христианами. Тридцать три арки должны были символизировать возраст Христа. Ныне мост пешеходный. Но в прошлом по нему могли ездить груженые повозки. Для пешеходов с обеих сторон под сводами арок сделаны отдельные переходы. На Си-о-Сех-Поле всегда многолюдно. Кто-то просто прогуливается, кто-то часами глазеет на реку, а кто-то устраивает азартные игры. Шумные компании игроков в орлянку имеют свойство появляться словно ниоткуда, когда вокруг все спокойно. Но стоит появиться полиции, как они тут же исчезают в никуда.

Армянский квартал Джульфа сохранился до наших дней. Теперь он застроен преимущественно современными зданиями. Здесь много дорогих магазинов и частных особняков. Сразу видно, что армянская община в Иране не бедствует. Впрочем, армянские соборы Ванк и Калиса-е-Марьям сохранили свой неповторимый старинный колорит. Характерно, что над ними возвышаются полукруглые купола. Когда-то такие купола строили над всеми средневековыми армянскими храмами. Нынешние реставраторы армянских церквей предпочитают купола шатрового типа, что не совсем отвечает историческим реалиям, зато позволяет подчеркнуть уникальность армянской архитектурной школы.
Кроме армян в Исфахане проживают представители и других религиозных меньшинств: христиане-ассирийцы, евангелисты, иудеи и огнепоклонники. Последним принадлежит небольшой храм Атешкаде-е-Исфахан. Если верить знатокам местной истории, он был построен в самом начале нашей эры и является самым древним действующим храмом в Иране. Однако сейчас храм реставрируется, причем без всякого соблюдения архитектурных норм, так что в будущем на его месте путешественники встретят вполне современное здание.
В стороне от центра города находится Манар-Джамбах, гробница дервиша Абу Абдоллы, жившего в XIV веке. Она является популярным местом паломничества, причем не только верующих мусульман, но и обычных туристов. Их привлекают раскачивающиеся минареты Манар-Джамбах. В определенное время на один из минаретов поднимается служитель и начинает его раскачивать. При этом второй минарет раскачивается сам. Никто точно не знает о причинах этого феномена. Изначально после постройки минареты не раскачивались. Тем не менее, ученые, решившие объяснить это маленькое чудо, поначалу обвинили во всем строителей. Мол, это они допустили какие-то погрешности в конструкции гробницы. Но, что это за погрешности, сказать никто не мог. Позже появилась версия геологов, заявивших, что во всем виноват грунт, на котором покоится Манар-Джамбах. Противники этой версии установили, что земля в этом месте самая обычная для Исфахана, а значит то же должно происходить и с другими городскими зданиями. У верующих паломников споры между учеными не вызывают никакого интереса. Они-то точно знают, что раскачивающиеся минареты – это доказательство святости Абу Абдоллы. К сожалению, я прибыл к Манар-Джамбах в неурочное время, когда других туристов вокруг не было, так что насладиться любопытным зрелищем раскачивающихся минаретов мне не пришлось. А жаль, потому что все те же геологи утверждают со временем качание должно прекратиться.
Я пробыл в Исфахане несколько дней. На прощание братья Зайцы пожелали мне удачи и выказали желание, чтобы путешественники из Беларуси у них останавливались чаще. Пока я был единственным, но, надеюсь, далеко не последним.

Дмитрий Самохвалов

Понравился материал? Поделитесь им в социальных сетях
Если у вас есть комментарии по теме, не стесняйтесь оставлять их внизу