Сердце Персии: Шираз

Если внимательно посмотреть на карту, то можно заметить, что очертания Ирана чем-то напоминают смешного мультяшного человечка, перевернутого вверх ногами. Там, где у человечка должно быть расположено сердце, находится большая жирная точка – город Шираз. В средние века это был крупный столичный центр Ближнего Востока, соперничавший в роскоши с Константинополем и Багдадом. Здесь жили и нашли свой упокой великие поэты прошлого Хафиз и Саади. Европейские путешественники XIX века называли Шираз самым персидским местом Персии. С ними солидарны и авторы современных путеводителей. Иранцы, услышав о том, что вы собираетесь в этот город, в восторге поднимают глаза и с блаженной улыбкой говорят: «Шираз прекрасен!» После такого трудно отказаться от идеи побывать в сердце Персии.

Я ехал в Шираз через Бандар-Аббас и Язд, повторяя таким образом маршрут известного британского разведчика Эдварда Брауна. Браун путешествовал по Ирану более двухсот лет назад. Путь у него занял более двух недель. К тому же пришлось ехать верхом по пыльным и небезопасным дорогам. Мне, путешественнику XXI века, повезло значительно больше. К моим услугам был современный комфортабельный автобус с мягким креслом и кондиционером, да и дорога занимала всего шесть часов. Все это время я собирался проспать, и, наверное, так бы и сделал, если бы моим соседом не оказался пожилой общительный иранец, решивший сообщить мне все, что он знает об этой жизни. Он говорил по-персидски, так что из длинного диалога я понял только слова «здравствуй» и «пожалуйста». Попытка объяснить иранцу, что я его не понимаю, не увенчалась успехом. Когда я демонстративно закрыл глаза и отвернулся, он нахально пнул меня локтем в бок.
За окном тянулась бесконечная вереница опаленных солнцем скал. Ни дерева, ни кустика. Лишь ближе к городу стали попадаться зеленые островки садов и виноградников. Ширазский виноград считается лучшим в Иране. Когда-то из него делали великолепное вино, но после исламской революции виноделие оказалось под запретом.
На вокзале словоохотливый сосед долго меня не отпускал, пока на помощь не пришли таксисты. Они буквально силой оттащили меня в сторону, посадили в машину и отвезли на улицу Дарваз-е-Исфахан, известную своими недорогими гостиницами. Иностранные туристы обычно выбирают отели в центре города. Стоят они немного дороже, зато рядом расположены информационные центры, офисы туристических фирм, а также кафе и рестораны с привычной европейской кухней. В гостиницах Дарваз-е-Исфахан останавливаются преимущественно иранцы и малобюджетные путешественники из арабских стран. Ума не приложу, почему таксисты решили высадить меня именно здесь. Но это место мне понравилось своим колоритом.
В Ширазе сохранилась восточная традиция специализации обитателей различных улиц на каком-то одном ремесле или торговле. Рядом с улицей содержателей гостиниц находились улицы торговцев табачными изделиями, бакалейщиков и автослесарей. Вот такое странное соседство. Прежде, чем заняться выбором гостиницы, я прошелся вдоль табачной улицы. В маленьких лавочках торговали исключительно сигаретами, сигарами, курительными трубками и кальянами. Самый дешевый кальян стоил три с половиной доллара. Самый дорогой – ровно в тысячу раз дороже. Бакалейщики предлагали индийский и турецкий чай, сомалийский кофе и добрую сотню различных сортов меда. Причем, мед можно было пробовать. Вдоль торговых рядов сновали толпы покупателей. Продавцы с ними азартно торговались, шутили или просто разговаривали. Атмосфера была самой располагающей. Позже я обнаружил в Ширазе большие магазины самообслуживания. Цены там были заметно ниже, а вот покупателей почти не наблюдалось.

В первой же выбранной мною гостинице произошел конфуз. Никто из персонала не говорил по-английски. Меня отослали в соседнюю, где нашелся англоязычный постоялец. Он отрекомендовал себя как Мухаммед Ибрагим из Дубая. Свое имя постоялец произносил с таким достоинством, словно хотел подчеркнуть – он очень важный человек. С его помощью я снял просторный трехместный номер. Мухаммед Ибрагим проводил меня на второй этаж, показал, где и что расположено, а потом удобно устроился в кресле, ожидая награду за оказанную услугу. Я протянул ему помятую купюру, но от денег он отказался. Немного подумав, я вручил ему открытку с видом Минска. Подарок был принят с благодарностью, но из моего номера Мухаммед Ибрагим уходить не спешил. Я напрямую спросил, в чем дело. Дубаец выдержал длинную паузу, а затем сказал: «Могу посодействовать в организации выгодного бизнеса». Что это за бизнес, я уточнять не стал. Просто обещал подумать. Муххамед Ибрагим кивнул и удалился.
Вечером, когда дневной зной немного спал, я отправился изучать город. После маленького тихого Язда Шираз показался огромным мегаполисом. Здания из стекла и бетона, широкие центральные улицы, множество автомобилей и толпы народа. Все это ничуть не напоминало «самое персидское место Персии». Большинство достопримечательностей разбросаны по разным частям города, так что увидеть за один вечер все было нереально. Поначалу я остановил свой выбор на Ширазской крепости. Она размещалась в самом центре и даже на фоне современных построек выглядела впечатляюще. Крепость была построена во второй половине XVIII века по приказу основателя шахской династии Зандов, Карим-хана. Он пытался возродить средневековое величие Шираза, пострадавшего в результате предшествующих войн.

Крепость представляет собой правильный четырехугольник с высокими стенами и башнями. Когда-то внутренний дворик был засыпан песком. По нему маршировали бравые гвардейцы шаха. Теперь здесь цветут цитроны. Они источают необычный сладкий аромат. Такое чувство, будто попал в парфюмерный магазин. В самой высокой башне находится небольшой музей. Экспонатов в нем немного. Самое интересное – стенд с описанием реставрации крепости. Оказывается, в результате недобросовестного отношения строители крепости пожалели раствор для фундамента. Карим-шах ничего не заметил, однако к середине прошлого столетия восточная башня сильно накренилась. Это грозило разрушением двух стен. В Шираз срочно прибыли специалисты из итальянского города Пизы. У них был большой опыт в восстановлении падающих башен. Но даже пизанцам пришлось немало потрудиться, чтобы предотвратить дальнейший крен.
Еще одна интересная достопримечательность – шахские бани. Вопреки ожиданию, они не отличались изысканной роскошью. Обычные подвальные помещения с низкими потолками и одним единственным бассейном. На выходе из бань я повстречал пожилую пару из Франции. Те рассказали, что путешествуют на автобусах из Европы в Индию. В Ширазе им нравится. Вот только городские улицы кажутся очень запутанными. Пока искали могилу Хафиза, несколько раз заблудились.
По совету французов я купил карту. Но, как оказалось, с картой заблудиться было легче, чем без нее. Я отправился на поиски армянской церкви. По дороге заглянул на шумный рынок и полюбовался на находившийся рядом комплекс средневековых мечетей. Один из рыночных торговцев угостил меня холодным дынным соком, другой – плодами манго. Торговец фруктами рассказал, что учился в университете, мечтая стать менеджером в туристической сфере, но потом не нашел достойную работу по специальности. «Я хорошо знаю твою страну, – говорил он, пока я безуспешно пытался очистить от липкого сока манго свою рубашку. – Беларусь – значит Белая или настоящая Россия. Это потому, что Московская Россия – не совсем настоящая. У вас настоящие русские церкви, настоящие русские иконы и вообще все настоящее русское». Парень говорил стол убедительно, что я не решился ему возражать, только заметил, что у него богатая фантазия. Иранец расцвел в счастливой улыбке и подарил мне пакет с финиками.
Ориентируясь по карте, я прошел еще несколько кварталов, а потом уперся в стену. Вернувшись обратно и свернув на необозначенный на карте переулок, я оказался в старой части города с глинобитными домами, узкими улочками и населением, неизбалованным вниманием иностранцев. Увидев меня, люди тут же останавливались. Вокруг кружились толпы ребятишек. На вопрос, как пройти к армянской церкви, они показывали руками в сторону. Я послушно направился туда. Неожиданно путь мне преградили два дюжих парня. Один из них ткнул пальцем в мой фотоаппарат. Я уж решил, что нарвался на неприятности, но парни хотели всего лишь сфотографироваться. В конце концов, я вышел не к церкви, а к какой-то недавно построенной мечети. На улице смеркалось. Пришлось прекратить поиски и вернуться в гостиницу на такси.

На следующий день я проснулся рано утром, так как у меня были грандиозные планы. Но вначале я вернулся в старый город, чтобы отыскать армянскую церковь, и эта попытка закончилась новой неудачей. Зато я нашел другой христианский храм – англиканскую церковь, построенную в восточном стиле. Если бы не крест над куполом, ее можно было бы принять за мечеть. Я прошелся вдоль пальмовой аллеи, ведущей к входу, и на церковном дворе обнаружил скорбное зрелище. Прямо на каменной плите лежало обнаженное тело покойника. Рядом с мокрыми тряпками в руках суетились женщины. Одна из них позвала викария. Бородатый, с турецкой феской на голове, он совсем не походил на протестантского священника. Викарий провел меня внутрь храма, показал небольшой колодец за кафедрой и рассказал, что землю для церкви выбирал сам капитан Браун, тот самый о котором я упоминал вначале. Его привлек именно этот колодец. В те времена воды в Ширазе не хватало. Источник воды должен был служить своеобразным символом, в буквальном смысле утоляя жажду страждущих. У меня в голове крутилось множество вопросов к настоятелю самой большой христианской общины города, но после короткой беседы викарий вернулся во двор.
Вторым пунктом программы дня был офис туристической фирмы «Парс». Именно она устроила мне приглашение в Иран, за которое я должен был заплатить. Кроме того, как и большинство других иностранных путешественников, я собирался посетить самую привлекательную достопримечательность Ирана – древний город Персеполис. Он находится примерно в шестидесяти километрах от Шираза, рейсовые автобусы туда не ходят, так что помощь туристической фирмы мне казалась необходимой. В офисе фирмы меня встретили девушки-менеджеры. Как и все прочие иранки, они с ног до головы были одеты в черную ткань, из-за которой выглядывали большие черные глаза, миловидные носики и яркие улыбки. Впервые за все время пребывания в этой стране я почувствовал привлекательность местных женщин. С оплатой приглашения проблем не последовало, а вот вопрос на счет Персеполиса поставил девушек в тупик. Они о чем-то долго совещались, и, наконец, попросили зайти через полчаса. К этому времени к офису подъедет автобус с англоязычным шофером, который всего за тридцать долларов отвезет меня и других желающих к месту назначения. Однако когда я вернулся, автобуса на месте не было. Ко мне вышел директор. «Сегодня вы единственный клиент, – объяснил он. – Зайдите завтра или послезавтра. Может быть, наберется группа». «Один-ноль в пользу противников организованного туризма», – подумал я и отправился на вокзал.

Для тех, кому не повезло с турфирмой, путеводитель рекомендовал самостоятельно добраться до города Мейбода, а затем взять такси. Но на вокзале меня ждало новое разочарование. Автобусы на Мейбод ездят всего два раза в сутки. Один только что ушел. Следующий будет лишь вечером. Предаться отчаянию не дали ширазские таксисты: «Хочешь в Персеполис? О, это будет дорого. Очень дорого. Двадцать долларов!» Если бы они попросили в придачу к двадцати долларам их расцеловать, честное слово, я бы так и сделал. Таксист, принявший меня на борт своего новенького «Саманда», немного говорил по-английски. По дороге он пожаловался на экономические реформы, проводимые в стране. Несмотря на то, что Иран неплохо зарабатывает на нефти и газе, большинство населения страдает от безработицы и постоянного повышения цен. Год назад бензин стоил в три раза дешевле, чем сейчас. «Вот поэтому я вынужден брать с тебя так много», – заключил он. Я лишь кивнул в ответ. Говорить о том, что у нас бензин в пять раз дороже, а цены на такси вообще сумасшедшие, пожалуй, не стоило.

Персеполис, куда я так стремился, был основан две с половиной тысячи лет назад древним персидским царем Дарием. К тому времени империя, которой он правил, уже была одним из могущественных государств Азии. Ее границы простирались от Средиземного до Аральского моря. У нас, да и в других европейских странах, о древней Персии знают мало. В основном, из школьного курса истории, рассказывающего о греко-персидских войнах, и из голливудского блокбастера о подвиге трехсот спартанцев. Школьные учебники и голливудские продюсеры изображают древних персов как приверженцев азиатской деспотии. Всякий нормальный человек невольно сочувствует боровшимся за свободу грекам. У современных иранцев, считающих себя прямыми потомками Дария и Ксеркса, это вызывает горькую обиду. Однако я готов усомниться в справедливости оценки древнеперсидской державы. В отличие от своих предшественников персы вовсе не были извращенно жестокими. Завоевывая другие страны, они вводили вполне либеральные законы. В отличие от древних греков, персидские цари не делили другие народы на настоящих людей и варваров. Они способствовали возрождению Иудеи и Финикии. Сами же греки охотно служили в персидской армии. Завоевав Персию, Александр Македонский был восхищен местной культурой. Благодаря его стараниям Греция заимствовала многие достижения восточных народов. Но прежде, чем сделать это, Александр совершил неблаговидный поступок. В 330 году до нашей эры он до основания разрушил персидскую столицу. Ныне Персеполис – это чудом сохранившиеся руины когда-то блистательного города.

Такси остановилось на площадке перед кассой. Купив билет и расписавшись в специальном журнале для иностранцев, я поспешил к входу. Признаюсь, в тот момент меня одолевали сомнения, не разочаруюсь ли я, увидев собственными глазами то, о чем так долго мечтал. И я не разочаровался! Остатки ворот с молчаливыми каменными стражами, древние гробницы, многочисленные колоннады, а, главное, изображения и клинописные тексты на стенах – все это не могло не вызвать восторг. Наиболее интересная часть Персеполиса – церемониальный дворец Аподана. Здесь персидские цари принимали своих подданных. На стенах вдоль лестницы и площадки хорошо сохранились изображения многочисленных просителей. Надеясь на справедливое решение своего вопроса, подданные несли золотые слитки, слоновую кость, сосуды с вином, рыбу и много всего разного. Коррупция в те времена была законным явлением. Покой царя охраняла бессмертная гвардия. В голливудском блокбастере бессмертные показаны как звероподобные чудовища. Но на каменном полотне Аподаны отчетливо видны самые обычные воины. Принадлежность к особой касте выдают лишь горделивая осанка и суровый взгляд. Не все персидские монархи купались в роскоши. Например, дворец Дария I занимал лишь небольшую площадку. Французский путешественник XVII века, Жан де Тевен, привычный к барочной роскоши европейских дворцов, даже усомнился в том, что здесь жил повелитель половины мира.

В довершение я посетил находившиеся поблизости скальные каньоны Нах-е-Рустам и Нах-е-Раджаб. Здесь сохранились царские гробницы, а также своеобразная каменная летопись с изображениями третьего века нашей эры. Мы возвращались в Шираз уже затемно. По дороге я стал свидетелем необычного явления. Небо вдруг затянуло тучами. Вздымая клубы пыли, поднялся ветер. «Что это?» – спросил я у водителя. «Дождь», – просто ответил он. Я удивился, поскольку на землю не пролилось ни одной капли. Но стоило поднять над головой руку, как ладонь оказалась совершенно мокрой. Капли просто не долетали до земли.
Таксист высадил меня недалеко от могилы Хафиза. Когда-то он воспевал любовь и одаривает жителей Шираза этим великим чувством по сей день. В аллее, окружающей мемориал, встречаются молодые влюбленные. Если бы дело происходило у нас, я бы наверняка обмолвился о многочисленных парочках. Но в Иране собственные традиции. Вместе с влюбленными на свидание приходят их родственники. Молодым людям позволяют разговаривать, а вот поцелуи и вздохи на скамейке под луной – это табу.
Откуда-то из темноты навстречу мне вышла одинокая фигура. Это был мой старый знакомый Мухаммед Ибрагим. «Какое счастье, что я встретил тебя здесь!» – воскликнул он и тут же предложил заняться бизнесом. «Каким еще бизнесом?» – растерянно спросил я. Оказалось, что бизнес был не совсем бизнесом или не бизнесом вообще. Просто Мухаммед Ибрагим назначил здесь встречу девушке, на которой собирался жениться. Я был ему нужен в качестве «родственника».

«Неужели в Дубае нет собственных красавиц?»
«Есть, – кивнул Мухаммед Ибрагим, – но они совсем другие».
Я лишь покачал головой. Наши девушки выходят замуж за иранцев, а иранки – за дубайцев. Вот такой круговорот женщин в природе.
На улице зажглись многочисленные фонари. Вместе с Мухаммедом Ибрагимом, его избранницей и ее родителями мы зашли в придорожный ресторан. Молодые люди сели в сторонке и принялись о чем-то горячо шептаться. Мне досталось место около отца невесты.
«Вторую дочь отдаю замуж за иностранца и очень волнуюсь, – сказал он. – А ты, куда после Шираза собираешься? Опять путешествовать или домой?»
«Наверное, в Исфахан», – ответил я.
Иранец хлопнул меня по плечу, в восторге поднял глаза и воскликнул: «Исфахан прекрасен!»
После такого трудно было отказаться от идеи продолжить путешествие.

Дмитрий Самохвалов

Понравился материал? Поделитесь им в социальных сетях
Если у вас есть комментарии по теме, не стесняйтесь оставлять их внизу