Ворота ада

Добраться до Найваши было не трудно. С помощью случайных прохожих я нашел на автобусном вокзале нужную билетную кассу, заплатил четыре евро и сел в микроавтобус-матату. Пожилой водитель помог мне устроить под сидением рюкзак и посчитал пассажиров. Довольный тем, что количество занятых мест соответствовало купленным билетам, он включил на полную мощность радио и только затем нажал на газ. Автобус тронулся.
Мимо нас пронеслись шумные застроенные небоскребами центральные улицы, нагромождения грязных кирпичных домиков и стихийных рынков городской окраины, затем спрятанные за колючей проволокой дорогие коттеджи предместий, и вот мы, наконец, выехали в сельскую местность. Асфальтированная дорога черной змеей вилась между горами. По обе стороны от нее зеленели возделанные поля. Кое-где паслись стада коров. Если бы не чернокожие крестьяне, торговавшие на обочине шоссе картошкой и луком, можно было подумать, что это Швейцария.
Другие пассажиры в окно не смотрели. По радио транслировали выступление лидера парламентской оппозиции. Они горячо обсуждали каждое сказанное им слово. Я вдруг вспомнил, как совсем недавно ехал в таком же микроавтобусе в Киеве. По видео показывали запись выступления премьер-министра. Накал страстей был таким же сильным, как здесь в Африке.
Через час с копейками матату добрался до небольшого городка. Меня высадили на центральной торговой улице. То, что я попал именно в Найвашу, было понятно без слов. Почти все магазины носили название этого города. Ко мне подошел молодой парень с болезненным лицом и трясущимися руками и, заикаясь, предложил помощь. Я попросил показать мне озеро. Оно оказалось совсем рядом – прямо за магазинами. Большое и очень красивое. На противоположном берегу синела полоса далеких гор. Парень объяснил, что мне надо ехать дальше за город по южной дороге. Там, на узкой полоске между озером и национальным парком находятся лучшие кемпинги, а также пункты проката велосипедов. Он довел меня до остановки общественного транспорта и помог купить билет. В благодарность помощник хотел получить сигарету. Вместо этого я угостил его шоколадкой, которую он принял с благодарностью и тут же затолкал себе в рот.
Вначале я выбрал кемпинг, расположенный прямо напротив въезда в национальный парк. Но там мне наотрез отказали.
«У нас через день начинается фестиваль пения под гитару, – объяснил служащий. – Все места заняты». Он указал в сторону импровизированной деревянной сцены, откуда раздавались аккорды.

Следующий кемпинг назывался «Рыбацкий лагерь». Он приютился около юго-западной части озера. В сущности, это был даже не кемпинг, а большой сад, внутри которого помещалось несколько хижин-банд и большое стилизованное здание ресторана. Тем, кому не хватало мест в хижинах, ставили палатки между деревьями. Очарованный этим местом, я тоже дал согласие провести ночь в палатке. Заодно договорился об аренде велосипеда. Миловидная официантка угостила меня безалкогольным коктейлем. За напитком и беседой с семьей английских путешественников я провел не меньше часа.
В Африке смеркается рано. Как только оранжевые лучи заходящего солнца окрасили в яркие цвета кроны деревьев, служащие начали перегораживать подступы к озеру.
«Зачем они это делают?» – спросил я у официантки.
«Ночью сюда приплывают бегемоты», – пояснила она.
Немного разочарованный тем, что не смогу насладиться зрелищем заходящего в воды озера солнца, я отправился вместе с англичанами на прогулку в ближайшую деревню. Ничего особенно экзотического в этой деревне не было. Маленькие кирпичные домики с широкими окнами и жестяными крышами. Местные жители занимаются цветоводством, поэтому около каждого домика есть теплица. Вроде бы Африка, и от экватора совсем недалеко, но на нагорье в сухой сезон бывает прохладно.
Около шоссе организован стихийный рынок, на котором можно купить буквально все – от кукурузного початка до мобильного телефона. Англичане собирались угостить меня барбекю, поэтому занялись поиском древесного угля и сосисок. Я обнаружил рядом с рынком палатку, на которой красовалась растяжка «Христианские путешествия», и заглянул туда. Оказалось, что это импровизированный офис общественного центра. Его главная цель – помочь тем местным жителям, кто хочет работать в туристическом бизнесе, но не знает, как это сделать. Деятельность центра спонсируют религиозные организации, поэтому и название у него такое странное.
Полистав брошюру на английском языке, я проникся грандиозностью общественных замыслов. Центр брал на себя обязанность обучать безработных, женщин и подростков такому нелегкому труду, как торговля сувенирами и открытками, накачивание колес у велосипедов и раздача рекламных листовок. Удивительно, как это они не догадались обучать брать деньги за фотографирование или еще проще – попрошайничать вдоль дороги.

«Лучше бы вы христианские деньги пустили на строительство сканзена или какой-нибудь другой этнической экзотики», – сказал я сидящему в палатке мужчине.
«Не получится, – ответил он. – Когда-то эта земля принадлежала масаям. Потом англичанам. Теперь здесь живут представители самых разных племен. Все смешалось. Нет у нас никакой этнической экзотики».
Но все-таки я заглянул сюда не зря. В конце общественный деятель подарил мне распечатку старой книги об истории этих мест. Поблагодарив его, я вернулся на рынок, где меня уже ожидали англичане. Каждый из них держал в руках по маленькому свертку с едой. А под ногами у них лежал большой бумажный мешок с древесным углем. Они так мило улыбались, что сразу стало понятно – мешок до кемпинга придется тащить мне.
Вечер мы провели около мангала. Англичане жарили сосиски, предварительно завернутые в листья банана, а я листал распечатку. Из нее удалось узнать, что город и озеро Найваша расположены на дне гигантского древнего вулканического кратера. Полоска невысоких гор, что я видел на горизонте – не что иное, как остатки стен кальдеры. К югу от озера среди скальных массивов бьют горячие источники. Они питают ручьи и реки, а до недавнего времени пополняли и само озеро. Тридцать лет назад для обеспечения нужд агроиндустрии была построена тепловая электростанция. Приток горячей воды в озеро сократился, и оно постепенно стало пересыхать. По крайней мере, сто лет назад уровень воды был значительно выше, а в доисторическую эпоху озеро заполняло весь кратер. Возможно, поэтому древние люди обходили Найвашу стороной. Не далеко отсюда археологи нашли поселение десятого века. Его обитатели принадлежали к неизвестному племени охотников и собирателей, отличавшихся маленьким ростом и щуплым телосложением. Ближе к нашему времени на место немногочисленных охотников с севера пришли скотоводы-масаи. Именно им в конце девятнадцатого столетия принадлежали окружающие земли, когда появились белокожие мзунгу. Отношения между аборигенами и европейцами не сложились. Где-то здесь масаи уничтожили экспедицию немецкого путешественника Густава Фишера. Масаев изгнали англичане. На месте выпасов скота построили город и первые цветочные теплицы. Английская колония в Найваше была второй по численности после Найроби. После провозглашения независимости часть белых поселенцев осталась. Например, рыжеволосый владелец «Рыбацкого лагеря» родился в Найваше.
Англичане, жарившие сосиски, к колонистам, осваивавшим Африканский континент, никакого отношения не имели. Они приехали сюда как туристы и к британскому прошлому приозерных территорий относились спокойно. Мы вместе поужинали барбекю, которое запили кислым вином из сока папайи и разошлись по палаткам. Но спали не долго. Среди ночи со стороны озера вдруг раздался нечеловеческий крик, а затем оглушительный рев и плеск. Словно в воде боролись мифические чудовища. Скорее удивленный, чем напуганный, я вылез наружу и в свете фонаря увидел суетившихся служащих. Когда рев смолк, и суета закончилась, ко мне подошел владелец кемпинга.
«Что это было?» – поинтересовался я.
«Бегемот, привлеченный огнями бара, попытался пройти внутрь лагеря, но напоролся на колючую проволоку. Так иногда бывает, и мы знаем, что в таких случаях делать. Можете спать спокойно», – ответил он.
Я не стал больше ни о чем спрашивать и попытался последовать его совету. Получилось не очень. Со стороны озера слышались подозрительные звуки. Не то вздохи, не то хрюканье. Наверное, пострадавший от колючей проволоки бегемот жаловался своим сородичам на людей.
Проснулся я с рассветом от птичьего пения. Кто-то бегал рядом с палаткой. Оказалось, это были маленькие обезьянки. Увидев белого человека, они переместились немного в сторону и продолжили свою игру в догонялки. На ветке над моей головой, сидела птица в ярком желтом оперении и о чем-то заливисто пела. С крон деревьев ей отвечали дружным уханьем. Очарованный гармонией звуков, я некоторое время просто стоял и слушал. В таком положении меня и застали англичане, направлявшиеся на завтрак. Я присоединился к ним позже.

В ресторане все обсуждали ночное происшествие с бегемотом. То и дело к столикам подходили служащие и охотно делились информацией. Причем, каждый новый рассказчик добавлял что-то свое. Если в первом услышанном мною рассказе, фигурировал лишь один зверь, случайно напоровшийся на ограду, то в следующих – уже целое стадо, жаждавшее человеческой крови. Поэтому, когда в ресторане появился хозяин кемпинга и предложил гостям отправиться на лодке к Лунному острову, где днем отдыхают бегемоты, то услышал дружное: «Нет!»
После легкого завтрака я отправился за арендованным велосипедом. Выданная мне двухколесная машина была изготовлена известной тайваньской фирмой, но выглядела не очень. Похоже, ее добрый десяток лет нещадно эксплуатировали экстремалы из Европы. Затем, чтобы не отдавать на металлолом, немного починили и послали в качестве гуманитарной помощи голодающим детям Африки. Дети обменяли велосипед на банку консервов, и теперь с лысыми шинами, сломанными задним амортизатором и переключателями скоростей, он верно служил новым хозяевам, принося им целых шесть евро в день за сдачу в аренду. Впрочем, мое мнение о велосипеде быстро изменилось, когда я оседлал его и отправился в сторону национального парка. По шоссе и даже по гравийке он ехал хорошо. Значительно лучше, чем новые велосипеды европейского или китайского производства.

Национальный парк «Ворота ада» – не самый большой и не самый известный в Кении. Он представляет собой два скалистых нагорья, между которыми тянется узкая долина, покрытая первобытной саванной. Странное название было дано Густавом Фишером, обнаружившим здесь горячие источники. Имя Фишера носит базальтовая скала, расположенная у въезда в долину. «Ворота ада» – уникальное место потому, что это единственный в Восточной Африке парк, куда можно въехать на велосипеде или войти пешком. Впрочем, знак около главных ворот предупреждает, что вы въезжаете в парк на свой страх и риск. В случае чего, получить скорую помощь будет не откуда. Въезд стоит тридцать пять долларов плюс небольшая сумма за велосипед.

Долина – самая интересная часть парка. Вдоль дороги, ведущей на юг, пасутся стада диких животных. Слонов здесь нет, но зебр, страусов, антилоп и буйволов – сколько угодно. Если верить местным рейнджерам, в парке также обитают львы и гепарды. К счастью, мне они не встретились на пути. Я то и дело останавливался, чтобы сделать фотографию. Иногда даже пытался подойти поближе. Страусы и антилопы тут же разбегались в разные стороны. Буйволы вели себя немного агрессивно. Единственные животные, кто никак не реагировал на появление человека, были зебры.
В конце долины у южных ворот национального парка обустроена площадка для пикника – всего лишь несколько толстых древесных стволов, превращенных в скамейки. Но большинство добравшихся до этого места предпочитают стоять. Только так сквозь колючий кустарник можно рассмотреть каньон реки Ньорова и Центральный пик – огромную известняковую скалу, похожую на абиссинскую стелу. Здесь же можно нанять гида, который проведет вдоль запутанных лабиринтов каньона. Моим гидом оказался высокий парень по имени Сами.
«Между прочим, – сказал он мне, пожимая руку. – Я – настоящий масай».
Одет он, впрочем, был вполне по-европейски. Пока мы спускались на дно каньона, Сами рассказал, что родился на юге Кении, но затем переселился вместе с семьей поближе к Найроби. Он учится в университете и подрабатывает гидом. Часть заработанных денег он посылает родственникам. Мой гид оказался самой настоящей энциклопедией современной жизни масаев и других кочевых народов Африки. Он изучал историю, поэтому был приятно удивлен, узнав, что встретил коллегу.

Во время дождей река Ньорова представляет собой бурный поток, но в сухой сезон она больше похожа на обычный ручей, питающийся из горячих источников Ворот Ада. Вода в них щелочная. По словам Сами, жители деревни, что расположена ниже по течению никогда не покупают стиральный порошок. Достаточно поставить корзину с бельем в реку, и через пару часов ни одного грязного пятна не найдешь. Сам каньон напоминает чешский Аржпах. Здесь есть такие же причудливые скалы, разноцветные камни и окаменелости. Вот только в Аржпахе туристы передвигаются по специальным тропинкам и находят дорогу с помощью указателей. В каньоне Ньорова ничего такого нет. Приходится перепрыгивать с камня на камень и лазить без страховки по скалам, цепляясь за тонкие ветви кустарников. Когда Сами в очередной раз предложил мне взобраться на отвесную скалу, я наотрез отказался.
«У меня нет медицинской страховки», – сообщил я.
«Почему нет?» – удивился гид.
«Потому что жаба душила купить ее», – ответил я.
Некоторое время гид переваривал мои слова, а затем сказал:
«Надо лезть наверх. Там нет опасных жаб».
В этот самый момент в сопровождении двух монахинь к нам подошла группа местных школьниц. Одна из монахинь что-то громко произнесла на суахили, и десятилетние девочки отважно ринулись на штурм скалы. Монахини последовали за ними. Пример был заразительный. Пререкаться с гидом мне больше не хотелось.
Спустя примерно час, весь перепачканный бурой грязью, но очень довольный, я вновь оседлал велосипед и пустился в обратный путь. Подул теплый западный ветер. Облака разошлись. Стало по-настоящему жарко. Животные спрятались в тени деревьев, так что их можно было рассматривать только издали. Впрочем, не обошлось без приключений. Через несколько километров мне на дороге повстречался бородавочник, маленький дикий кабанчик, вооруженный парой внушительных клыков. Не зная, чего от него ждать, я остановился и подождал, пока зверь не удалился.

Уже на пути к главным воротам, я решил на ходу сфотографировать стадо страусов. Идея была не самая лучшая. Колесо неожиданно въехало на большой камень. Я резко нажал на передний тормоз и тут же вместе с велосипедом совершил кувырок в воздухе. При падении я порвал в нескольких местах одежду и разбил до крови ладони. Пострадал также велосипед. Руль уехал куда-то в сторону. Выправить его без инструментов было невозможно. Пришлось несколько километров идти пешком, закинув велосипед за спину.
Не далеко от поворота на главную дорогу находилась торговая лавка. Ее владелец сдавал напрокат, а заодно ремонтировал велосипеды. Увидев меня, он выбежал навстречу с бутылкой воды и аптечкой. Пока я обрабатывал ссадины и раны, он починил мою двухколесную машину. Когда пришел расплачиваться за услуги, торговец вдруг спросил:
«У тебя на майке написано «Беларусь». Ты когда-нибудь был в этой стране?»
Честно говоря, он был первым встреченным мною африканцем, слышавшим о моей родине.
«Я сам из Беларуси», – ответил я.
Торговец расплылся в улыбке. Оказалось, что он большой поклонник спорта, особенно его женских видов, и спортсменки из Беларуси ему запомнились своей неземной красотой. В конце концов, он взял у меня адрес моей электронной почты и наотрез отказался от денег. Возвращаясь в «Рыбацкий лагерь», я впервые говорил про себя:
«Спасибо тебе, Александр Григорьевич. Ты так много тратишь денег на спорт, утверждая, что победы создают престиж нашей стране, что я не раз удивлялся, путешествуя по разным странам, почему о нас ничего не знают. И вот свершилось! Благодаря нашим сексапильным гимнасткам я сэкономил десять евро».
В тот момент я действительно был счастлив.
В Найваше я провел неделю. Катался на лодке по озеру, а также верхом на велосипеде и, в конце концов, отсюда съездил в Масаи-Мара. Учитывая небольшое расстояние между Найроби и Найвашей, хорошие по африканским меркам дороги и средства сообщения, Найваша – наилучшее место для первой остановки в Кении. Если доберусь до Восточной Африки еще раз, то непременно сделаю ее главной базой для дальнейших поездок.

Дмитрий Самохвалов