Индонезия: Сурабайя, 10350 км от Минска

Всего четыре часа на поезде с красивым названием Арго – и я перенесся из культурной столицы Явы в деловую. Сурабайя, город с тремя миллионами жителей, встретил меня ярким тропическим солнцем и зеленью деревьев, отражавшихся в зеркальном блеске окон небоскребов. Как ни странно, жизнь здесь шла неторопливо и размеренно по сравнению с Джакартой и Джокьякартой.

Я снял номер в гостинице всего в километре от портового района, который считается наиболее колоритным. Трудно сказать, что создает этот колорит. Питейные заведения, около которых с утра до вечера стоят дамы, предлагающие недорогой «эротик масас», свободно разгуливающие по подворотням крысы и коты, которые совершенно не обращают друг на друга внимания, или дешевые китайские рестораны, где за двадцать пять тысяч рупий можно заказать огромного вареного тунца с тазиком риса в придачу? Пожалуй, тот, кто назвал припортовый район колоритным, обладал большим запасом юмора и терпения. Меня хватило всего на пару часов гуляния по узким улочкам, чтобы сбежать от этого колорита в деловой центр. Там было намного уютней, не пахло гнилыми водорослями, а девушки вместо «масаса» предлагали всего лишь вместе сфотографироваться. Иностранцы в этой части Сурабайи – очень редкие гости, а страсть к фотографированию на фоне редкостей присуща всем индонезийцам.
От колониальных времен в Сурабайе сохранился лишь небольшой голландский административный комплекс, превращенный в туристический центр. К моему сожалению, он был закрыт. Все-таки Новый год. Я прогулялся по парку, расположенному рядом у реки, и посетил местный аттракцион – советскую подводную лодку, когда-то подаренную правительством СССР Индонезии, а затем превращенную в музей.

На следующее утро я собирался покинуть Яву и отправиться на другой индонезийский остров – Сулавеси. Я забронировал билет на самолет заранее, но получить его мог только в одном из туристических агентств. Для этого пришлось вернуться в припортовый район. В современном офисе со стенами, украшенными батиком, меня встретила симпатичная женщина в деловом костюме и очках в золотой оправе, представившаяся Анной. Прежде чем отдать мне билет, она рассказала о своем агентстве, а также об услугах, которые оно оказывает. Реклама сопровождалась беседой на отвлеченные темы, вопросами о моей стране, а также несколькими чашками жасминового чая. В конце я все-таки получил свой билет. Анна предложила довезти меня до отеля на автомобиле. Я согласился. Когда мы уже выходили на улицу, меня окружило несколько дам, уверенных, что мне необходим срочный «масас». Увидев выходящую за мной Анну, они поспешили ретироваться. Подвезя меня к гостинице, Анна попросила меня задержаться.
Индонезийский поезд изнутри:

«Знаете, мистер, – сказала она. – Мне показалось, что вы смотрели на тех женщин около моего агентства с презрением. Это неправильно. Я вышла замуж, когда мне было всего шестнадцать. Мой муж уехал на заработки на Ближний Восток и больше не возвращался. Чтобы платить за жилье, еду и накопить денег на учебу, я шесть лет работала в порту как те женщины. Такая у нас жизнь. У вас в Беларуси, может быть, все иначе».
Я был тронут этим неожиданным признанием, но не стал ее ни в чем разубеждать. Вместо этого я подумал, что пройдет несколько недель, я вернусь в тихий Минск, и мне будет не хватать бешеного ритма Джакарты, веселья Джокьякарты и этих выкриков «Масас, мистер!» из Сурабайи. Между прочим, правильно подумал, потому что теперь мне их действительно не хватает. Как и теплой погоды Явы в преддверии холодных белорусских дождей.

Дмитрий Самохвалов

Макассар, 10560 км от Минска

Понравился материал? Поделитесь им в социальных сетях
Если у вас есть комментарии по теме, не стесняйтесь оставлять их внизу